Сота Сил и писец
Андрунал, Провидец Стихов
Писец потер виски — после еще одной долгой ночи, проведенной в попытках разобраться в мифах и воспоминаниях, у него разболелась голова. Из задумчивости его вывел голос Сота Сила.
«Тебе следует почаще отдыхать, друг мой. Усталый ум создает головоломки даже из простых вещей». Писец поднял голову. Сил, как обычно, был и здесь, и не здесь.
«Не ожидал увидеть тебя снова», — промолвил писец. Слова прозвучали, пожалуй, немного резче, чем он хотел. По правде говоря, от этого зрелища его сердце едва не выпрыгнуло из груди.
«На этот раз ты не смог написать слова, — сказал Сота Сил. — Потому что они предназначались для меня?»
Писец пожал плечами. «А разве я мог?» Вопрос не нуждался в уточнении. Оба знали, что они значат друг для друга.
Сет улыбнулся. Улыбался он нечасто, даже в кругу друзей. «Мне нравится, что ты сделал с садом. Слезы Роланда. Умно».
«Манипуляция», — с отвращением заметил писец.
Сота Сил развел руками. Обе они были из плоти — так он решил предстать в этот раз. «Разве не такова роль писца?»
«Я хотел, чтобы они узнали тебя так же, как и я, но слова не шли. Мне пришлось отдать это задание другому».
«Ты хочешь сказать, что доверил кому-то другому задание, которое было так дорого твоему сердцу, что ты был не в силах прикоснуться пером к пергаменту? — в голосе Сета прозвучали редкие нотки шутливого удивления. — Не так уж плохо для таких, как мы».
Писец покачал головой. «Я боялся быть неточным».
«Нет, ты боялся быть несовершенным, — Сота Сил призвал старинную книгу и перелистал страницы. — Ты всегда этого боишься. Ты и впрямь так их любишь?»
Писец медленно привстал и, повернувшись, взглянул на карту Нирна, приколотую к стене. «Нет, — тихо произнес он правдивые слова. — Но я люблю ее. А она принадлежит им».
«Если это поможет — мои слова были правдой».
«Я знаю, — сказал писец. — Я читал их много раз».
«Они тебе понравились», — промолвил Сет.
«Да».
Сота Сил сотворил для себя стул и сел. Писец повернулся к своему другу, своему наставнику, своему ребенку, которого делил со множеством других отцов. «Ты пришел попрощаться, Сет?»
«В некотором смысле, — ответил Сет, и в голосе его не было печали. — Возможно, появится иной образ, очень похожий на меня и играющий роль, которую ему нужно сыграть в еще одной повести. К тому времени меня уже не будет».
Писец кивнул и вернулся в свое кресло. Он посмотрел через письменный стол на лицо Сота Сила и глаза Сета.
«Будет ли достаточно того, что мы пытались сделать?» Писец увидел понимание в глазах собеседника, пока говорил. Светоч Знания мог бы воодушевить Узников, но не писца.
«Этот мир не будет знать покоя, — изрек Сота Сил — бог. — Как и его хранители. Этого никогда не будет достаточно, но мы упорно стремимся к красоте рассвета вопреки долгим ночам».
Сет подался вперед. «Все родители считают, что сделали недостаточно».
Тут писец задумался о своих многочисленных сожалениях, но вслух высказал только одно. «Я пытался спасти тебя, — сказал он. — Придать значение мифам. Но я не могу остановить то, что есть».
«Ты решил не делать этого, потому что любишь меня». И снова слова бога прозвучали искренне.
«Ты — Отец Таинств», — сказал писец.
«И я должен уйти, хочу я этого или нет, — сказал Сет. — Только так Сота Сил сможет остаться».
Писец снова кивнул. «Ты оставишь нам какие-нибудь указания?»
Заводной бог поджал губы и заговорил: «Остерегайтесь впасть в уверенность. У названных даэдра много воплощений. Много лиц. Не позволяйте одному воплощению взять верх над другим, ибо они — посланники хаоса. Если позволить их природе затвердеть, это приведет к самодовольству и разрушению. Эта эпоха раздоров не завершится, пока вы не рассеете ложь их простоты».
Писец склонил голову в молчаливом согласии, затем снова открыл глаза. «А как же ты, Сет?»
«Я видел несовершенство во всем, что когда-либо пытался сделать, — ответил Сет, мельком взглянув на карту Нирна. — Даже мое стремление избавиться от несовершенств тоже несовершенно. И все же я никогда не мог перестать изобретать. Никогда не мог перестать творить. Я слишком сильно его любил. Тебе я не буду давать никаких наставлений, ведь ты уже познал любовь».
Тело Сота Сила рассыпалось на тысячу крошечных огоньков. Они заплясали по комнате, освещая книги, свитки и карты божественным золотым сиянием. Последние слова принадлежали Сету.
«Оставляю это на твое усмотрение».
Внезапно воцарилась тишина, наполнив тускло освещенную комнату обновленной и священной целью. Наконец на лице писца заиграла улыбка, и он снова взялся за перо.
Sotha Sil and the Scribe
By Andrunal, Seer of Verse
The Scribe rubbed at his temples, his head aching from another long night of trying to make sense of myth and memory. It was the voice of Sotha Sil that shook him from his thoughts.
"You should rest more often, my friend. A tired mind makes puzzles out of even simple things." The Scribe looked up. Sil was there and not there, as usual.
"I didn't expect I'd see you again," said the Scribe. The words were perhaps harsher than he intended. In truth, his heart swelled at the sight.
"You could not write the words this time," said Sotha Sil. "Because they were for me?"
The Scribe shrugged. "How could I?" The question needed no elaboration. Both knew what they meant to each other.
Seht smiled. A rare sight, even when he was among friends. "I like what you did with the garden. Roland's Tears. Clever."
"Manipulative," the Scribe said distastefully.
Sotha Sil spread his arms. He had chosen to portray them both as flesh this time. "Is that not the role of the Scribe?"
"I wanted them to know you as I do, but the words wouldn't come. I had to pass the task on to another."
"You mean you trusted another with a task so dear to your heart that you could not put quill to parchment." Seht's tone bore a rare hint of playful amusement. "That is no bad thing for people like us."
The Scribe shook his head. "I was afraid of being wrong."
"No, you were afraid of being imperfect." Sotha Sil conjured an old tome and flipped through the pages. "You always are. Do you really love them so much?"
The Scribe stood slowly, turning to gaze at a map of Nirn pinned to the wall of his chambers. "No," he spoke the truth quietly. "But I love her. And she belongs to them."
"If it helps, the words I spoke were true."
"I know," said the Scribe. "I have read them many times."
"You like them," said Seht.
"I do."
Sotha Sil made a chair for himself and sat. The Scribe turned to his friend, his mentor, his child shared with many fathers. "Did you come to say goodbye, Seht?"
"In a way," Seht replied, and there was no sadness in his voice. "Perhaps another form will appear that looks much like me and plays the role he is needed to play in yet another tale. I will be gone by then."
The Scribe nodded as he returned to his chair. He looked across the writing desk at Sotha Sil's face and Seht's eyes.
"Will what we tried to do be enough?" The Scribe saw understanding as he spoke. The Light of Knowledge could give courage to Prisoners, but never to the Scribe.
"This world cannot know peace," said Sotha Sil the God. "Just as its caretakers cannot. It will never be enough, but we persevere for the beauty of dawn in spite of long nights."
It was Seht that leaned forward then. "Every parent believes they have not done enough."
The Scribe reflected then on his many regrets, but spoke only one. "I tried to save you," he said. "To give some weight to the myths. But I cannot stop what is."
"You chose not to because you love me." Once again, the words of a god rang true.
"You are the Father of Mysteries," said the Scribe.
"And I must leave, whether I wish to or not," said Seht. "If only so Sotha Sil can remain."
The Scribe nodded again. "Will you leave any instruction for us?"
The Clockwork God pursed his lips, then spoke. "Beware the leap to certainty. The Named Daedra have many aspects. Many faces. Do not let one aspect overpower another, for they are agents of chaos. To let their nature calcify will lead to complacency and ruin. This era of strife cannot end until you scatter the lie of their simplicity."
The Scribe bowed his head in silent assent, then opened his eyes again. "And you, Seht?"
"I saw the imperfections in everything I ever attempted," said Seht, glancing at the map of Nirn. "Even imperfections in my pursuit to rid myself of them. Yet I could never stop tinkering. I could never stop creating. I loved her too much. I will give no instruction to you who have already come to know love."
Sotha Sil's body dematerialized into a thousand tiny lights. They danced around the room, illuminating books, and scrolls, and maps with a divine golden glow. It was Seht that spoke the last.
"I leave it to you."
A heady silence settled in the Scribe's chamber—filling the dimly-lit room with renewed and solemn purpose. At length, the Scribe's mouth turned to a smile, and once again he took up his quill.
