Узрите устремления Кунзара-ри
Кунзар-ри не был скромным каджитом. Даже будучи увлеченным охотой молодым котом, он мечтал о великих приключениях, чести, славе и своем месте в истории. С помощью собственных когтей и позитивного настроя он достиг всего этого — и даже большего. И делал он это так, что других тянуло к нему. В его улыбке было нечто особенное.
Возьмем, например, тот случай, когда Кунзар-ри нанял писца, чтобы тот следовал за ним и записывал его подвиги. Писец, ничем не примечательный альфик, чье имя было забыто, старательно исписывала страницу за страницей историями из повседневной жизни Кунзара-ри. Она всегда была рядом с ним, несмотря на обстоятельства, опасности или даже уместность, чтобы выполнять свои обязанности. Присутствие альфика так раздражало Анеквину, что она отказалась общаться с Кунзаром-ри до тех пор, пока писец не уйдет. Кунзар-ри пожал плечами и пожелал Анеквине всего наилучшего на время ее отсутствия. «Слишком большая порция Зара заставляет сердце биться слишком быстро», — со вздохом сказал Кунзар-ри, глядя вслед уходящей Анеквине.
Через несколько дней, когда на землю спустились сумерки, Кунзар-ри и его альфик-писец наткнулись на молодого каджита-воина. Он казался расстроенным и не знал, что делать, держа копье и глядя через ручей на трех голодных речных троллей. «Ты выглядишь обеспокоенным, друг-воин», — сказал Кунзар-ри, а его писец яростно записывала каждое слово. Молодой воин обернулся. «Эти тролли напали на нашу деревню, — ответил он, — убили одних, покалечили других и украли великого вамасу, что жарился для нашего праздника Двух Лун. Каджит пришел забрать тушу, но страх перед тремя троллями удерживает его руку. Каджит будет признан трусом и никогда не добьется чести и уважения в своем собственном доме».
Кунзар-ри рассматривал молодого воина, копье и трех речных троллей, стоявших напротив. Он протянул руку и жестом попросил молодого воина отдать ему копье. Как только Кунзар-ри проверил вес и прямоту оружия, он позвал троллей. «Самые уродливые и отвратительные речные тролли, — закричал он, — у каджита есть для вас подарок!» Любопытно, что все три речных тролля выстроились в ряд, чтобы посмотреть, кто осмелился окликнуть их. Они выглядели как одно тело с тремя головами, одна выглядывала из-за другой. «Прекрасно!» — вскричал Кунзар-ри и изо всех сил метнул копье. Копье пронзило всех троллей и пригвоздило их к ближайшему дереву, а их кровь стекала вниз, питая его корни.
«Иди, — сказал Кунзар-ри молодому воину, — забери праздничную еду и возвращайся в свою деревню героем».
«Но, Кунзар-ри, — спросила альфик-писец, — это же была твоя добыча! И это был великий подвиг! Как же твои устремления?»
Кунзар-ри пожал плечами. «Устремления Зара сильны, как никогда, но молодой воин нуждается в этой чести больше. Кроме того, завтра будет еще более захватывающее приключение, Зар просто уверен!»
Так было сказано — и так оно и было.
Behold Khunzar-ri's Ambition
Khunzar-ri was not a humble Khajiit. Even as a young cat on the prowl, he dreamed of grand adventures, honor, fame, and a place in history. And with his own claws and a positive disposition, he achieved all that and more. But he did so in a way that endeared him to others. It was something in his smile.
Take, for example, the time he hired a scribe to follow him around and record his exploits. The scribe, an unimposing Alfiq whose name has been forgotten, dutifully wrote down pages and pages of anecdotes from the daily life of Khunzar-ri. She constantly remained by his side, despite circumstances, danger, or propriety, in order to carry out her assigned duties. Anequina became so annoyed by the Alfiq's presence, that she refused to associate with Khunzar-ri until the scribe departed. Khunzar-ri shrugged and wished Anequina well during their sabbatical. "Too much of Zar makes the heart beat too fast," said Khunzar-ri with a sigh as she walked away.
A few days later, as dusk spread across the land, Khunzar-ri and his Alfiq scribe came upon a young Khajiit warrior. He appeared upset and unsure what to do, holding his spear and staring across the stream at a trio of ravening river trolls. "You seem troubled, friend warrior," said Khunzar-ri, his scribe writing furiously to record every word. The young warrior turned. "Those trolls attacked this one's village," he said, "killing some, maiming others, and stealing the great wamasu that was roasting over the village cooking pit for our Festival of the Two Moons. This one came to retrieve the carcass, but fear of the three trolls stays his hand. This one will be marked a coward and never gain honor and prestige in his own home."
Khunzar-ri considered the young warrior, the spear, and the three river trolls across the way. He held out his hand and motioned for the young warrior to give him the spear. Once he had tested the weight and straightness of the weapon, Khunzar-ri called to the trolls. "River trolls of a most ugly and disgusting countenance," he yelled, "this one has a gift for you!" Curious, the three river trolls lined up to see who had dared call out to them. They looked like a single body with three heads, one peaking out from behind another. "Perfect!" said Khunzar-ri, and he threw the spear with all his might. It pierced all three trolls and pinned them to a nearby tree, where their blood flowed down to feed its roots.
"Go," Khunzar-ri said to the young warrior," retrieve the festival meal and return to your village as a hero."
"But Khunzar-ri," the Alfiq scribe asked, "that was your kill! And a great kill it was, too! What of your ambition?"
Khunzar-ri shrugged. "Zar's ambition is as strong as ever, but the young warrior needs this honor more. Besides, there will be an even more spectacular adventure tomorrow, Zar just knows it!"
These are the words, and the words are true.
