Год 2920, т. 18
2920, последний год Первой эры
Карловак Таунвей
16-й день месяца Последнего зерна, год 2920-й
Рот-Нага, Сиродил
Маленькое поселение Рот-Нага встретило Кассира прекрасным видом на разноцветные домики, разбросанные там и сям по большому утесу, глядящему на Ротгарианские горы и каменистое плато, за которым располагался Хай-Рок. Будь он в лучшем настроении, от открывшегося пейзажа у него захватило бы дух. Но сейчас он не мог думать об этом поселении иначе как о месте, где он и его лошадь смогут немного поесть.
Он выехал на главную площадь, на которой стояла небольшая гостиница, называвшаяся «Крик орла». Отдав распоряжение мальчику-конюху насчет стойла и корма для лошади, Кассир прошел в гостиницу и был поражен царившей там атмосферой. Менестрель, которого он как-то раз слышал в Гильвердейле, наигрывал лихую старую мелодию под прихлопывание горцев. Такие разудалые развлечения не входили в планы Кассира. Данмерская женщина с мрачным лицом сидела за единственным столом, который стоял подальше от источника шума. Он взял свой стакан и присел за тот же стол без приглашения. И сразу же заметил, что она держит на руках новорожденного ребенка.
«Я только что из Морровинда, — неловко начал он, понизив голос. — Я сражался за Вивека и герцога Морнхолда против имперской армии. Я предатель своего народа, как вы, несомненно, уже подумали».
«Я тоже предала свой народ, — ответила женщина, поднимая руку, на которой виднелось уродливое клеймо. — Это означает, что я никогда не смогу вернуться на родину».
«Но ведь не собираетесь же вы остаться здесь? — рассмеялся Кассир. — Это старомодное местечко и довольно милое, но зимой здесь выпадет столько снега, что невозможно будет даже ходить по дорогам. Определенно неподходящее место для того, чтобы растить ребенка. Как ее зовут?»
«Босриэль. Это значит „красота леса“. Куда вы идете?»
«В Двиннен, близ залива Хай-Рока. Можете присоединиться ко мне, я не против путешествий в компании. — Он протянул ей руку для пожатия. — Кассир Уитли».
«Турала, — представилась женщина, помолчав немного. Она собиралась сперва назвать имя своего рода, как велит традиция, но внезапно поняла, что это больше не ее имя. — Я буду рада составить вам компанию, благодарю».
19-й день месяца Последнего зерна, год 2920-й
Альд-Ламбази, Морровинд
Пять мужчин и две женщины стояли в давящей тишине большого зала замка, единственные звуки — только скрип пера и нежное постукивание капель дождя за огромным витражным окном. Как только принц поставил печать Сиродила на документе, мирный договор обрел силу. Герцог Морнхолда довольно рыкнул, приказывая принести вина, чтобы отметить окончание восьмидесятилетней войны.
Только Сота Сил стоял поодаль от остальных. Его лицо не выдавало ни одной эмоции. Те, кто знал его хорошо, могли догадаться, что он не верит ни в начало, ни в конец, но верит в непрерывный цикл, малой частью которого стали произошедшие события.
«Мой принц, — произнес дворецкий замка, неохотно прерывая празднование. — Вас ожидает посланник от вашей матушки, императрицы. Он хотел видеть вашего отца, но раз его здесь нет…»
Джуйлек извинился и вышел переговорить с посланником.
«Императрица не живет в Имперском городе?» — осведомился Вивек.
«Нет, — заметила Алмалексия, грустно качая головой. — Ее муж заточил ее в Чернотопье, боясь, что она поднимет восстание против него. Она очень богата, и у нее есть могущественные союзники в западных коловианских землях, так что он не мог ни жениться на другой женщине, ни предать ее казни. Это безвыходное положение сохраняется уже лет семнадцать, с тех пор как Джуйлек был еще ребенком».
Принц вернулся через несколько минут. На его лице ясно выражалось беспокойство, хотя он и прилагал усилия, чтобы скрыть его.
«Я нужен своей матери, — просто сказал он. — Боюсь, что буду вынужден покинуть вас немедленно. Если у меня будет копия нашего мирного договора, то я смогу показать ее императрице, чтобы она увидела благо, совершенное нами сегодня, а уже потом я привезу бумагу в Имперский город, чтобы она обрела официальное значение».
Принц Джуйлек уехал, сердечно попрощавшись с троицей из Морровинда. Когда они наблюдали, как он исчезает за пеленой дождя, направляясь на юг, в Чернотопье, Вивек сказал: «Благословен будет Тамриэль, когда он взойдет на трон».
The Year 2920, Vol. 18
2920: The Last Year of the First Era
By Carlovac Townway
16 Last Seed, 2920
Wroth Naga, Cyrodiil
The tiny hamlet of Wroth Naga greeted Cassyr with its colorful houses perched on a promontory overlooking the stretch of the Wrothgarian mountain plain and High Rock beyond. Had he been in a better mood, the sight would have been breathtaking. As it was, he could only think that in practical terms, a small village like this would have meager provisions for himself and his horse.
He rode down into the main square, where an inn called the Eagle's Cry stood. Directing the stable boy to house and feed his horse, Cassyr walked into the inn and was surprised by its ambience. A minstrel he had heard play once in Gilverdale was performing a jaunty old tune to the clapping of the mountain men. Such forced merriment was not what Cassyr wanted at that moment. A glum Dunmer woman was seated at the only table far from the noise, so he took his drink there and sat down without invitation. It was only when he did so that he noticed that she was holding a newborn baby.
"I've just come from Morrowind," he said rather awkwardly, lowering his voice. "I've been fighting for Vivec and the Duke of Mournhold against the Imperial Army. A traitor to my people, I guess you'd call me."
"I am also a traitor to my people," said the woman, holding up her hand which was scarred with a branded symbol. "It means that I can never go back to my homeland."
"Well, you're not thinking of staying here, are you?" laughed Cassyr. "It's certainly quaint, but come wintertide, there's going to be snow up to your eyelashes. It's no place for a new baby. What is her name?"
"Bosriel. It means 'Beauty of the Forest.' Where are you going?"
"Dwynnen, on the bay in High Rock. You're welcome to join me, I could use the company." He held out his hand. "Cassyr Whitley."
"Turala," said the woman after a pause. She was going to use her family's name first, as is tradition, but she realized that it was no longer her name. "I would love to accompany you, thank you."
19 Last Seed, 2920
Ald Lambasi, Morrowind
Five men and two women stood in the silence of the Great Room of the castle, the only sound the scrawl of quill on parchment and the gentle tapping of rain on the large picture window. As the Prince set the seal of Cyrodiil on the document, the peace was made official. The Duke of Mournhold broke out in a roar of delight, ordering wine brought in to commemorate the end of eighty years of war.
Only Sotha Sil stood apart from the group. His face betrayed no emotion. Those who knew him best knew he did not believe in endings or beginnings, but in the continuous cycle of which this was but a small part.
"My Prince," said the castle steward, unhappy at breaking the celebration. "There is a messenger here from your mother, the Empress. He asked to see your father, but as he did not arrive—"
Juilek excused himself and went to speak with the messenger.
"The Empress does not live in the Imperial City?" asked Vivec.
"No," said Almalexia, shaking her head sadly. "Her husband has imprisoned her in Black Marsh, fearing that she was plotting a revolution against him. She is extremely wealthy and has powerful allies in the western Colovian estates so he could not marry another or have her executed. They've been at an impasse for the last seventeen years since Juilek was a child."
The Prince returned a few minutes later. His face betrayed his anxiety, though he took troubles to hide it.
"My mother needs me," he said simply. "I'm afraid I must leave at once. If I may have a copy of the treaty, I will bring it with me to show the Empress the good we have done today, and then I will carry it on to the Imperial City so it may be made official."
Prince Juilek left with the fond farewells of the Three of Morrowind. As they watched him ride out into the rainswept night south towards Black Marsh, Vivec said, "Tamriel will be much healed when he has the throne."
