Год 2920, т. 4
2920, последний год Первой эры
Карловак Таунвей
3-й день месяца Восхода солнца, год 2920-й
Остров Артейум, Саммерсет
Сота Сил наблюдал, как ученики один за другим взлетали к кроне дерева оассом, срывали плод или цветок с его высоких ветвей и затем приземлялись с различной степенью изящества. Он выкроил время, чтобы насладиться этим днем. Побеленная статуя Сирабейна, для которой, по слухам, великий маг сам позировал в незапамятные времена, высилась на краю утеса, словно обозревая бухту. А внизу — океан и туманная граница между Артейумом и главным островом Саммерсета.
«В целом приемлемо», — объявил он, когда последняя ученица бросила ему добытый плод. Взмах руки — и плоды с цветами вновь очутились на дереве. Еще один взмах — и ученики образовали около волшебника полукруг. Он достал из-под своих белых одеяний небольшой волокнистый шар, около фута в диаметре.
«Что это?»
Ученики поняли это задание. Им предстояло применить чары определения на этот загадочный предмет. Каждый послушник приблизил взор и вообразил этот шар в стихии вселенской Истины. Его энергия имела уникальный резонанс, как и у всех физических и духовных сущностей, отрицательную сторону, двойника, связанные пути, истинное значение, песнь в космосе, структуру ткани пространства, грань бытия, которая всегда существовала и будет существовать.
«Это шар», — сказал молодой норд по имени Веллег, что вызвало смешки у некоторых послушников помоложе, но большинство, и сам Сота Сил, нахмурились.
«Если уж ты глуп, то будь хотя бы забавным глупцом, — проворчал чародей, а затем посмотрел на юную темноволосую альтмерскую девушку, казавшуюся смущенной. — Лилата, а ты знаешь?»
«Это гром, — неуверенно предположила Лилата. — То, что дреуги меффуют, когда они испытывают к-к-кр-кревиназим».
«Карвиназим, но все равно очень неплохо, — похвалил Сота Сил. — А теперь скажи мне, что это значит?»
«Не знаю», — призналась Лилата. Остальные ученики тоже покачали головами.
«Есть несколько уровней понимания всего сущего, — сказал Сота Сил. — Простой человек смотрит на предмет и находит для него место в соответствии со своим образом мышления. Те, кто искушен в Старом пути, в пути Псиджиков, мистицизме, способны видеть предмет и определять его надлежащее предназначение. Но чтобы достичь понимания и отделить зерна от плевел требуется еще более глубокий уровень. Вы должны определить предмет по его роли и по истине в нем и истолковать его значение. В данном случае этот предмет действительно называется «гром». Он представляет собой субстанцию, созданную дреугами, подводной расой, обитающей в северной и западной частях континента. Один год в жизни они испытывают карвиназим, в это время они выбираются на сушу и ходят по ней. А потом они возвращаются в воду и меффуют, то есть переваривают кожу и органы, необходимые для жизни на суше. Затем они избавляются от всего этого, эта субстанция имеет форму шара. Гром. Рвотные массы дреугов».
Ученики смотрели на шар, и их слегка мутило. Сота Сил всегда любил этот урок.
4-й день месяца Восхода солнца, год 2920-й
Имперский город, Сиродил
«Шпионы, — пробормотал император, сидя в ванной и уставившись на мозоль на ноге. — Все вокруг меня предатели и шпионы».
Его любовница Риджа мыла ему спину, обхватив ногами за талию. Когда император пребывал в настроении, подобном нынешнему, требовалась успокоительная, умиротворяющая чувственность. И нельзя было сказать и слова, пока он сам не задаст прямого вопроса.
Что он и сделал: «Как тебе это нравится? Какой-то олух наступает на ногу его императорскому величеству и бормочет: „Сожалею, ваше императорское величество“? Не думаешь ли ты, что „Простите меня, ваше императорское величество“ было бы более уместно? „Сожалею!“ — Да это прозвучало почти так, словно этот аргонианский выродок сожалеет, что я его императорское величество. Будто надеется на наше поражение в войне с Морровиндом — вот как это прозвучало».
«Что бы вас утешило? — спросила Риджа. — Хотелось бы вам, чтобы его высекли? Он всего лишь, как вы сказали, воевода Соулреста. Это научило бы его смотреть, куда он ступает».
«Мой отец выпорол бы его. А мой дед убил бы, — проворчал император. — Мне же все равно: пусть хоть все ноги оттопчут, только бы уважали. И не плели против меня заговоров».
«Вам нужно кому-то доверять».
«Тебе одной. — Император улыбнулся, слегка обернувшись, чтобы поцеловать Риджу. — И моему сыну Джуйлеку, думаю, хотя ему не помешало бы чуть больше осмотрительности».
«А вашему совету, а потентату?» — спросила Риджа.
«Шайка шпионов и гадюк, — засмеялся император, снова поцеловав любовницу, а затем прошептал: — Пока ты мне верна, я справлюсь с целым миром».
13-й день месяца Восхода солнца, год 2920-й
Морнхолд, Морровинд
Турала стояла перед черными, украшенными драгоценными камнями воротами. Ветер завывал вокруг, но она ничего не чувствовала.
Герцог пришел в ярость, узнав, что его любовница забеременела, и прогнал ее с глаз долой. Она вновь и вновь пыталась встретиться с ним, но его стража прогоняла ее. Наконец она вернулась к своей семье и поведала им правду. Если бы только она солгала и сказала, будто не знает, кто отец ребенка! Солдат, бродячий искатель приключений — да кто угодно. Но она призналась, что отец — герцог, член дома Индорил. И они поступили так, как и полагалось гордым членам дома Редоран.
На ее руке был выжжен знак Изгнания — родной отец заклеймил ее, проливая слезы. Но гораздо больше ее ранила жестокость герцога. Она смотрела то на ворота, то на обширные зимние равнины. Корявые, спящие деревья и небо без птиц. Никто во всем Морровинде теперь ее не приютит. Нужно уходить отсюда подальше.
И она отправилась в свой путь — медленной, грустной поступью.
The Year 2920, Vol. 4
2920: The Last Year of the First Era
By Carlovac Townway
3 Sun's Dawn
The Isle of Artaeum, Summerset
Sotha Sil watched the initiates float one by one up to the oassom tree, taking a fruit or a flower from its high branches before dropping back to the ground with varying degrees of grace. He took a moment to admire the day. The whitewashed statue of Syrabane, which the great mage was said to have posed for in ancient days, stood at the precipice of the cliff overlooking the bay. Beyond, ocean, and the misty border between Artaeum and the main island of Summerset.
"By and large, acceptable," he proclaimed as the last student dropped her fruit in his hand. With a wave of his hand, the fruit and flowers were back in the tree. With another wave, the students had formed into position in a semicircle around the sorcerer. He pulled a small fibrous ball, about a foot in diameter from his white robes.
"What is this?"
The students understood this test. It asked them to cast a spell of identification on the mysterious object. Each initiate closed his or her eyes and imagined the ball in the realm of the universal Truth. Its energy had a unique resonance as all physical and spiritual matter does, a negative aspect, a duplicate version, relative paths, true meaning, a song in the cosmos, a texture in the fabric of space, a facet of being that has always existed and always will exist.
"A ball," said a young Nord named Welleg, which brought giggles from some of the younger initiates, but a frown from most, including Sotha Sil.
"If you must be stupid, at least be amusing," growled the sorcerer, and then looked at a young, dark-haired Altmer lass who looked confused. "Lilatha, do you know?"
"It's grom," said Lilatha, uncertainly. "What the dreugh meff after they've k-k-kr-krevinasim."
"Karvinasim, but very good, nonetheless," said Sotha Sil. "Now, tell me, what does that mean?"
"I don't know," admitted Lilatha. The rest of the students also shook their heads.
"There are layers to understanding all things," said Sotha Sil. "The common man looks at an object and fits it into a place in his way of thinking. Those skilled in the Old Ways, in the way of the Psijic, in Mysticism, can see an object and identify it by its proper role. But one more layer is needed to be peeled back to achieve understanding. You must identify the object by its role and its truth and interpret that meaning. In this case, this ball is indeed grom, which is a substance created by the dreugh, an underwater race in the north and western parts of the continent. For one year of their life, they undergo karvinasim when they walk upon the land. Following that, they return to the water and meff, or devour the skin and organs they needed for land-dwelling. Then they vomit it up into little balls like this. Grom. Dreugh vomit."
The students looked at the ball a little queasily. Sotha Sil always loved this lesson.
4 Sun's Dawn, 2920
The Imperial City, Cyrodiil
"Spies," muttered the Emperor, sitting in his bath, staring at a lump on his foot. "All around me, traitors and spies."
His mistress Rijja washed his back, her legs wrapped around his waist. When he was in a mood like this, it was best to be calmly, soothingly, seductively sensual. And not to say a word unless he asked her a direct question.
Which he did: "What do you think when a fellow steps on his Imperial Majesty's foot and says 'I'm sorry, Your Imperial Majesty'? Don't you think 'Pardon me, Your Imperial Majesty' is more appropriate? 'I'm sorry,' well, that almost sounds like the bastard Argonian was sorry I am his Imperial Majesty. That he hopes we lose the war with Morrowind, that's what it sounds like."
"What would make you feel better?" asked Rijja. "Would you like him flogged? He is only, as you say, the Battlechief of Soulrest. It would teach him to mind where he's stepping."
"My father would have flogged him. My grandfather would have had him killed," the Emperor grumbled. "But I don't mind if they all step on my feet, provided they respect me. And don't plot against me."
"You must trust someone."
"Only you," smiled the Emperor, turning slightly to give Rijja a kiss. "And my son Juilek, I suppose, though I wish he were a little more cautious."
"And your council, and the Potentate?" asked Rijja.
"A pack of spies and a snake," laughed the Emperor, kissing his mistress again. He whispered, "As long as you're true, I can handle the world."
13 Sun's Dawn, 2920
Mournhold, Morrowind
Turala stood at the black, bejeweled city gates. A wind howled around her, but she felt nothing.
The Duke had been furious upon hearing his favorite mistress was pregnant and cast her from his sight. She tried again and again to see him, but his guards turned her away. Finally, she returned to her family and told them the truth. If only she had lied and told them she did not know who the father was. A soldier, a wandering adventurer, anyone. But she told them that the father was the Duke, a member of the House Indoril. And they did what she knew they would have to do, as proud members of the House Redoran.
Upon her hand was burned the sign of Expulsion her weeping father had branded on her. But the Duke's cruelty hurt her far more. She looked out the gate and into the wide winter plains. Twisted, sleeping trees and skies without birds. No one in Morrowind would take her in now. She must go far away.
With slow, sad steps, she began her journey.
