Ремесленный мотив 3: стиль лесных эльфов
Заметки доктора Альфидии Люпы для серии очерков об основных культурных стилях Тамриэля
(Доктор Люпа состояла имперским этнографом при потентате Савириен-Чораке с 2Э 418 по 2Э 431)
Изучение культуры эльфов завершается у нас на босмерах из Валенвуда. Хотя влияние лесных эльфов на мир в целом значительно менее существенно в сравнении с влиянием их сородичей, высоких и темных эльфов, но зато они, будучи довольно плодовитыми (для эльфов) и даже, можно сказать, влюбчивыми, превосходят по численности всех прочих меров Тамриэля.
Было бы банальностью указать, что лесные эльфы предпочитают природные мотивы, но, как я выяснила, все сложнее. Манера, в которой они представляют тему природы, обусловлена их почитанием И'ффре и истории Костей Земли. Босмеры верят, что все сущее пребывало в хаосе до того, как И'ффре дал всем растениям, животным и народам собственные имена, — они и определили ту постоянную и неизменную форму, которую обрела каждая особь. Таким образом, каждый уникальный вид животного мира представляется собственным стилизованным мотивом, представляющим ур-форму, подаренную самим И'ффре.
Это отражается в стиле, присущем всем украшениям, изделиям и одежде лесных эльфов. В мире босмеров существует невероятное многообразие форм и узоров, обусловленное уникальным представлением, созданным для каждого вида растений и животных. Правильный вид и особенности применения строго предписаны обычаями, и отклонение от них не приветствуется. Считается, что неортодоксальное использование стилизованных пиктограмм неправомерно или даже просто «дурно».
Строгость правил может показаться парадоксальной для столь беззаботного и беспечного народа, но это так и есть, и я получила возможность убедиться в этом лично. В Имперском городе довольно много лесных эльфов, достаточно сказать, что некоторое их количество компактно живет в Портовом районе, где для них работает таверна «Загулявший светлячок». Темный эльф Дивайт Фир, обворожительный маг, помогающий Мориану Зенасу с его экспериментами, предложил сводить меня туда, и я согласилась.
В назначенный для прогулки день я прибыла к дому Мориана, и старый профессор сам отворил мне дверь. Я удивилась, когда он попросил выслушать его мнение о моих исследованиях. Еще более удивительным был его вид: в новой шелковой мантии, украшенной звездами, подстриженный и причесанный, он еле слышно благоухал лавандой. Какое разительное изменение — до этого я видела его неопрятным, в запятнанной и местами подпаленной мантии.
Оказалось, что он хочет предостеречь меня от похода в Портовый район с Дивайтом Фиром. Я не смогла удержаться от смеха, отчего он покраснел, и тогда я сказала ему, что я взрослая женщина и способна сама о себе позаботиться. Он смутился и начал бормотать извинения, из которых я поняла, что его больше беспокоит то, что я собираюсь провести время с Дивайтом, а не сам факт посещения доков. Мне не хотелось ранить его чувства, поэтому я отвесила комплимент его мантии, от которого он просиял, а затем отправилась в гостиную Фира.
Буду краткой — это был прекрасный вечер. «Загулявший светлячок» оказался бойким местом, и Дивайт познакомил меня с леди Биниэль, хозяйкой заведения, которая настойчиво звала нас за свой стол. В качестве развлечения мы увидели искрящийся босмерский бурлеск в исполнении Биниэль, и это было уморительно смешно. И хотя я отказалась пить эти отвратительные напитки лесных эльфов, но все же согласилась выкурить вместе с Дивайтом трубочку, набитую личинками жуков, отчего пришла в необычайно приподнятое настроение.
И вот тут я получила свидетельство презрительного отношения босмеров к «ненадлежащему стилю». Моряк из Лейавина, наблюдавший, как мы с Дивайтом курим, предложил мне вырезанную из кости трубку «настоящей валенвудской выделки». Но леди Биниэль сказала мне, что это подделка, не стоящая своих денег. Моряк заспорил, но миниатюрная эльфийка заявила, что любой дурак разглядит неправильное изображение хвоста имга, вырезанное на чаше трубки, и пусть он убирается. Что он и сделал.
Вскоре и мы с Дивайтом ушли оттуда. По пути к городским воротам он показывал мне на звезды в безумно красивом ночном небе и называл древние каймерские имена созвездий. Каюсь, что я ничего не помню, кроме его чарующего звучного голоса и нежной руки на моем плече.
Crafting Motif 3: Wood Elf Style
Being notes by Doctor Alfidia Lupus for a series of pamphlets on the major cultural styles of Tamriel
(Dr. Lupus was Imperial Ethnographer for Potentate Savirien-Chorak from 2E 418 to 431)
Next we complete our study of the Elves with the Bosmer of Valenwood. Though less influential in the world at large than their cousins the High Elves and the Dark Elves, the Wood Elves outnumber all other Mer in Tamriel, being relatively fecund (for Elves) and more, shall we say, amorously-inclined.
It's a commonplace to point out that the Wood Elves favor natural motifs, but as I learned, there's more to it than that. Their reverence for Y'ffre and the story of the Earth Bones is reflected in the stylized fashion in which these natural motifs are represented. The Bosmer believe that all nature was in chaos before Y'ffre gave all plants, animals, and people their names, which defined the permanent form each species would take. Thus each species is depicted by a particular, idealized motif which represents the ur-form it was given by Y'ffre.
This is reflected in the designs that appear everywhere on Wood Elven arts, crafts, and clothing. These designs are drawn from a large repertoire, as there is a design for each species of plant and animal in the Bosmer's world, but the use and depiction of these designs is culturally prescribed, and there is very little room for variation. Unorthodox usage of these stylized pictograms is considered improper, just plain "wrong."
This may seem paradoxical in a race whose members otherwise seem so carefree and easygoing, but it is so, as I had an opportunity to see for myself. There are quite a few Wood Elves in the Imperial City, enough that there is a small Bosmeri neighborhood down on the waterfront, served by a tavern called the Tipsy Torchbug. Divayth Fyr, the fascinating Dark Elf wizard assisting Morian Zenas in his experiments, had offered to take me there, and I agreed.
When I arrived at Morian's house on the date of our jaunt to the docks the old professor himself answered the door, and I was surprised when he asked me to step into his study for a moment. Also surprising was the way Morian was turned out: in a new silk robe sporting star-sign symbols, hair trimmed and combed, and smelling faintly of lavender. Quite a transformation from the disreputable, singed and stained robes I'd seen him in previously.
It turned out he wanted to caution me about going down to the waterfront with Divayth Fyr. I'm afraid I laughed, at which he reddened, and I then told him I was a grown woman who could take care of herself. He was somewhat abashed and muttered some excuses, from which I gathered that he was more concerned about my spending time with Divayth than going to the docks. I didn't want his feelings hurt, so I complimented his new robe, at which he beamed, and then I went to the parlor to meet Divayth.
I shouldn't ramble on, but we had a wonderful evening. The Tipsy Torchbug was a lively place, and Divayth introduced me to Lady Biniele, the proprietor, who insisted that we share our table. The entertainment was Biniele's Bosmeri Burlesque, which was hilarious, and though I couldn't drink any of the Wood Elves' revolting beverages, I did consent to share a pipeful of bugsmoke with Divayth, which made me feel strangely exhilarated.
It also led to my seeing a prime example of Bosmeri disdain for "improper design" when a Leyawiin sailor, who'd seen me sharing Divayth's pipe, offered to sell me a carved-bone pipe of "genuine Valenwood make." Lady Biniele told me it was a counterfeit and not to waste my money. The sailor protested, but the diminutive Wood Elf woman told him any fool could see the tail was wrong on the Imga carved on the bowl, and he should shove off. Which he did.
Divayth and I shoved off shortly thereafter, and on our way back up to the city gates he pointed to the stars in the brilliant night sky and told me the ancient Chimeri names for the constellations. I must confess, I remember nothing but the warm tones of his resonant voice—and the warm touch of his hand on my arm.
