Старинные свитки двемеров XI
Ящик Азуры
Маробар Сул
Нчильбар провел молодость, полную приключений, но, выросши, стал мудрым и старым двемером, проводящим жизнь в поисках истины и развеивании суеверий. Он многое изобрел и произвел на свет множество научных теорий и логических построений, которым было дано его имя. Но множество вещей в мире все же ставили его в тупик, и не было для него более сложной задачи, чем понимание истинной природы аэдра и даэдра. Исследуя мир, он также пришел к выводу, что множество богов были выдуманы людьми и мерами.
Был один неразрешимый для Нчильбара вопрос — границы божественной силы. Являются ли величайшие сущности полновластными владыками мира или же меньшие создания имеют возможность определять собственную судьбу? И когда Нчильбар почувствовал, что жизнь его подходит к концу, он понял, что должен постичь эту последнюю и главную истину.
Среди знакомых мудреца был жрец-каймер по имени Атиник. Когда жрец был в Бталаг-Зтурамз, Нчильбар рассказал ему, что намерен заняться природой божественной силы. Атиник пришел в ужас и умолял своего друга не касаться этой великой тайны, но решимость Нчильбара перебороть было нельзя. В конце концов, жрец решился даже помочь ему в изысканиях во имя их дружбы, но втайне страшился последствий богохульства.
Атиник призвал Азуру. Жрец совершил привычный ритуал, во время которого объявил о своей вере в ее божественную мощь, и Азура согласилась не причинять ему вреда. Затем Нчильбар и дюжина его учеников вошли в тот зал и принесли с собой большую коробку.
«Ты пришла в нашу землю, Азура, ты Богиня Заката и Рассвета и тайн меж ними, — сказал Нчильбар, из всех сил пытаясь казаться искренним и подобострастным. — Говорят, что твое знание абсолютно».
«Это так», — улыбнулась даэдра.
«Ты ведь знаешь наверняка, что находится в этом деревянном ящике», — сказал Нчильбар.
Азура повернулась к Атинику, нахмурив брови. Жрец немедленно начал объяснять: «Богиня, этот двемер — очень уважаемый и мудрый. Поверь мне, он не собирается высмеивать твое величие, но всего лишь продемонстрировать его ученым мужам своего народа, традиционно скептически настроенным. Я пытался рассказать ему о твоей силе, но его философия не принимает ничего на веру, он должен видеть все своими глазами».
«Я могу показать свое могущество народу двемеров, но смотрите, как бы эта демонстрация не оказалась большим, чем вы хотите видеть, — заворчала Азура и посмотрела Нчильбару в глаза. — В ящике лежит цветок с красными лепестками».
Нчильбар не стал ни улыбаться, ни хмуриться. Он просто открыл ящик, и все увидели, что он пуст.
Когда глаза учеников повернулись к Азуре, ее уже не было на прежнем месте — она исчезла. Только Атиник увидел выражение лица Азуры перед тем, как она пропала, и он не мог произнести ни слова, так сильно он дрожал. Он знал, что на них всех пало проклятие, но еще страшнее было осознание продемонстрированной божественной силы. Лицо Нчильбара тоже было бледным, и он нетвердо держался на ногах, но его лицо выражало не страх, а блаженство. Улыбка двемера, который обнаружил истину, о которой только догадывался ранее.
Два его ученика поддержали его, препровождая к выходу, и еще два поддерживали Атиника.
«Я учился всю жизнь, произвел бесчисленное множество экспериментов, выучил тысячи языков, но то умение, которое открыло мне истину, я приобрел еще тогда, когда был бедным юношей, пытающимся добыть кусок хлеба», — прошептал мудрец.
И когда его вели к постели, красный цветок выпал из рукава его объемистой робы. Нчильбар умер этой же ночью, и лицо его было исполнено удовлетворения, которое приходит только от постижения знания.
Ancient Scrolls of the Dwemer XI
Azura and the Box
By Marobar Sul
Nchylbar had enjoyed an adventurous youth, but had grown to be a very wise, very old Dwemer who spent his life searching for truth and dispelling superstitions. He invented much and created many theorems and logic structures that bore his name. But much of the world still puzzled him, and nothing was a greater enigma to him than the nature of the Aedra and Daedra. Over the course of his research, he came to the conclusion that many of the gods were entirely fabricated by man and mer.
Nothing, however, was a greater question to Nchylbar than the limits of divine power. Were the Greater Beings the masters of the entire world, or did the humbler creatures have the strength to forge their own destinies? As Nchylbar found himself nearing the end of his life, he felt he must understand this last basic truth.
Among the sage's acquaintances was a holy Chimer priest named Athynic. When the priest was visiting Bthalag-Zturamz, Nchylbar told him what he intended to do to find the nature of divine power. Athynic was terrified, and pleaded with his friend not to break this great mystery, but Nchylbar was resolute. Finally, the priest agreed to assist out of love for his friend, though he feared the results of this blasphemy.
Athynic summoned Azura. After the usual rituals by which the priest declared his faith in her powers and Azura agreed to do no harm to him, Nchylbar and a dozen of his students entered the summoning chamber, carrying with them a large box.
"As we see you in our land, Azura, you are the Goddess of the Dusk and Dawn and all the mysteries therein," said Nchylbar, trying to appear as kindly and obsequious as he could be. "It is said that your knowledge is absolute."
"So it is," smiled the Daedra.
"You would know, for example, what is in this wooden box," said Nchylbar.
Azura turned to Athynic, her brow furrowed. The priest was quick to explain, "Goddess, this Dwemer is a very wise and respected man. Believe me, please, the intention is not to mock your greatness, but to demonstrate it to this scientist and to the rest of his skeptical race. I have tried to explain your power to him, but his philosophy is such that he must see it demonstrated."
"If I am to demonstrate my might in a way to bring the Dwemer race to understanding, it might have been a more impressive feat you would have me do," growled Azura, who turned to look Nchylbar in the eyes. "There is a red-petaled flower in the box."
Nchylbar did not smile or frown. He simply opened the box and revealed to all that it was empty.
When the students turned to look to Azura, she was gone. Only Athynic had seen the Goddess' expression before she vanished, and he could not speak, for he was trembling so. A curse had fallen, he knew that truly, but even crueler was the knowledge of divine power that had been demonstrated. Nchylbar also looked pale, uncertain on his feet, but his face shone with not fear, but bliss: the smile of a Dwemer finding evidence for a truth only suspected.
Two of his students supported him, and two more supported the priest as they left the chamber.
"I have studied much over the years, performed countless experiments, taught myself a thousand languages, and yet the skill that has taught me the final truth is one that I learned when I was but a poor, young man, struggling to earn enough gold so I could eat," whispered the sage.
As he was escorted up the stairs to his bed, a red flower petal fell from the sleeve of his voluminous robe. Nchylbar died that night, a portrait of peace that comes from contented knowledge.
