Хроники Пяти соратников 4
Я, великий канцлер Абнур Тарн, повелитель Нибенея, глава Совета старейшин, являюсь советником императоров и королей уже сто семнадцать лет из тех ста шестидесяти четырех, что живу на свете. Я достиг своего положения благодаря крайней выдержке, честолюбию и хитрости, а не удаче или связям. И вот я здесь, строю заговоры с идиотами и дураками в этой затхлой дыре. Как же низко могут пасть сильные мира сего.
Идет 582 год Второй эры, но точную дату я назвать не могу. Я потерял счет времени ввиду стоящей перед нами монументальной задачи. Прочитав предыдущие записи в этих хрониках, я счел необходимым изложить свою точку зрения, чтобы в будущем историки не представили меня в ложном свете.
Тарны занимают высокие посты в Сиродиле со времен потентата. Нас ценят за верность Империи, ловкие политические махинации и безжалостное усмирение или уничтожение инакомыслящих на имперских территориях. Мы делаем мрачную работу, но она необходима, если Империя хочет выстоять.
Звучит ли это хвастливо и эгоистично? Возможно. Но я изложу эти слова на бумаге, чтобы ты, читатель, мог понять мои взгляды и действия, а также оценить их место в перспективе истории.
Почти тридцать лет я давал советы дикарям Предела, начиная с Дуркораха и заканчивая Леовиком, пока их многочисленная жестокая династия опустошала Империю. Они продержались дольше, чем многие из их предшественников, также желавших стать завоевателями, но чуждая природа и низкое происхождение сделали предельцев неспособными выдержать сравнение с чистокровными сыновьями Коловии или Нибенея. Самое серьезное оскорбление они нанесли, когда Леовик, младший из рода, попросил руки моей шестнадцатой дочери Кливии, чтобы она могла править вместе с ним как императрица. Как и его дед, который женился на Вераксии Тарн, Леовик надеялся, что связи нашей семьи и родство с чистокровными нибенейцами каким-то образом узаконят его притязания на Рубиновый трон. Это была тщетная надежда, и меня она бесконечно раздражала.
Поэтому я охотно согласился, когда Варен Аквилариос, сын коловианского герцога и могущественный военачальник, тайно связался со мной и попросил помощи в свержении этих мерзких чужестранцев с Севера. Война была долгой и кровавой, но Варен, вооруженный моими знаниями Имперского города, в конце концов привел свою армию мятежников к воротам дворца. Он вонзил меч в черное сердце Леовика и смотрел, как тот умирает у подножия Рубинового трона и захлебывается собственной кровью, а затем немедленно объявил себя императором. В награду за верность и помощь Варен согласился взять в жены мою дочь Кливию.
После того как Маннимарко предал Варена, мне было больно передавать бразды правления Империей еще одному чужеземцу, но Король Червей — опасный враг. Чтобы обеспечить господство некромантии над всеми другими формами магии, Маннимарко немедленно изгнал Гильдию магов из Имперского города, а всех оставшихся и несогласных взял под стражу как врагов государства. Я не хотел, чтобы мое имя фигурировало в этом крайне длинном списке, который стремительно укорачивался вместе с началом казней, поэтому я поклялся Маннимарко в верности. Взамен мне было предоставлено право на управление Имперским городом. Моя дочь Кливия, будучи все еще императрицей-регентом, стала номинальной правительницей Империи, но Маннимарко оставался истинной силой, стоящей за троном.
Конечно, Маннимарко стал враждебен ко мне в тот момент, когда я прекратил приносить пользу. Я был вырван из привычного существования и заперт в башне Костей, а моя дочь отвернулась от меня, соблазненная обещанием Маннимарко обучить ее темным искусствам, дающим власть над жизнью и смертью.
Но знай, дорогой читатель: я верну Империю. Я восстановлю порядок. Это моя единственная цель и заветное желание. С помощью всего огня даэдрической магии, который только возможно призвать, я уничтожу любого, кто встанет на моем пути. Те, кто посмеет помешать мне, будут вечно гнить в ямах Обливиона.
Chronicles of the Five Companions 4
I am Grand Chancellor Abnur Tharn, Overlord of Nibenay, the head of the Elder Council, advisor to emperors and kings for one hundred and seventeen of the one hundred and sixty-four years that I have been alive. I did not come by my position of influence through luck or nepotism, but rather through extreme discipline, ambition, and cunning. And yet, here I am, conspiring with idiots and fools in a musty hole in the ground. How the mighty have fallen.
The year is 2E 582, but I am unsure of the precise date. I've lost track, given the gravity of the monumental task that is before us. After reading the previous entries in this chronicle, I felt it necessary to offer my side of the story, so that I am not misrepresented by future historians.
We Tharns have held positions of power throughout Cyrodiil since the days of the Potentate. We are prized for our loyalty to the Empire, our deft political machinations, and our ruthless subjugation or elimination of dissenters within Imperial territories. What we do is grim work, but it is necessary if the Empire is to endure.
Do I sound boastful and egotistical? Perhaps I am. But I shall put these words to paper so that you, the reader, might understand my views and my actions and their place in the long view of history.
For nearly thirty years I advised the savage men of the Reach, from Durcorach to Leovic, as their long, brutish dynasty ravaged the Empire. They lasted longer than many of the would-be conquerors that came before them, but their alien nature and low heritage made them unfit to stand in the presence of the true-blooded sons of Colovia or Nibenay. Their most grave insult came when Leovic, youngest of their line, sought the hand of my sixteenth daughter, Clivia, in marriage, that she might rule with him as Empress. Like his grandfather before him, who married Veraxia Tharn, Leovic hoped that our family's connections and pure Nibenese bloodline would somehow legitimize his claim to the Ruby Throne. It was an exercise in futility, and it exasperated me to no end.
So, when Varen Aquilarios, the son of a Colovian Duke and a powerful military leader in his own right, contacted me in secret and sought my assistance to depose those foul strangers from the north, I eagerly agreed. The war was long and bloody, but armed with my knowledge of the Imperial City, Varen eventually led his army of rebels to the palace gates. Varen drove his sword into Leovic's black-blooded heart and watched him die, choking on his own life blood, at the foot of the Ruby Throne, and immediately declared himself to be Emperor. For my loyalty and assistance, he agreed to take my daughter Clivia as his bride.
After Varen's betrayal at Mannimarco's hand, it pained me to hand the reins of the Empire over to another outlander, but The King of Worms is a dangerous enemy. To insure the dominance of necromancy over all other forms of magic, Mannimarco immediately cast the Mages Guild out of the Imperial City, then had all remaining dissenters arrested as enemies of the state. I did not wish for my name to appear on that very long list—which only grew shorter when the executions began—so I pledged my loyalty. In return, I was granted stewardship of the Imperial City. My daughter Clivia, still the Empress Regent, became the titular ruler of the Empire. But Mannimarco remained the power behind the throne.
Of course, Mannimarco turned on me the moment my usefulness was expended. I was marginalized and cloistered away in a tower of bones, and my daughter was turned against me, lured by Mannimarco's promise to teach her the dark arts that would give her mastery over life and death.
But know this, dear reader. I will take the Empire back. I will restore order out of chaos. That is my only ambition, and my ultimate desire. I will strike down any who stand in my way with all the fires of Daedric sorcery I can command, and those who dare to thwart me shall be damned to the pits of Oblivion for all eternity.
