Ловушка Судьбы, часть 2
Зилмок Голдж
Когда на следующее утро Судьба встретилась с Ульстиром, тот был снаряжен в хитиновые доспехи и вооружен необычным клинком, который слегка светился от наложенных на него заклинаний. В начале их путешествия она пыталась завязать с ним разговор, однако его ответы были настолько бессмысленными, что она быстро оставила попытки. Внезапно по равнине прошелся ливень и накрыл их с головой, однако это их не замедлило, так как на Судьбе не было доспехов, а хитин Ульстира легко отталкивал воду.
Они погрузились в темные глубины склепа Харанов. Интуиция не обманула ее — они отлично дополняли друг друга.
Она распознавала капканы, западни и ложные плитки в полу прежде, чем они срабатывали, и взламывала все виды замков: с простыми штифтами, комбинированные, перекрученным засовом, двойными задвижками, старинные разновидности, имен которых не сохранила история, проржавленные махины, которые было бы опасно открывать, даже имея ключ.
Ульстир же тем временем изничтожал несметное число диковинных тварей, подобных которым Судьба, выросшая в городе, в жизни не видела. Особенно эффективным его клинок, зачарованный на поражение огнем, оказался против ледяных атронахов. Бретонец даже спас ее раз, когда она оступилась и чуть не провалилась в мрачную расщелину в полу.
«Не ушибись, — сказал он с неподдельной заботой на лице. — Впереди стены за дверями и пятьдесят три. Кольцо истощения. Два месяца и обратно. Подпереть камнем. Пойдем, матушка Судьба».
Судьба особо не прислушивалась к бессмысленной болтовне Ульстира, но, когда он сказал «Судьба», она застыла в изумлении. Она представилась ему как Минева. Неужели правы крестьяне, рассказывающие, что, когда безумцы говорят, они на самом деле говорят с князем даэдра Шеогоратом и тот дает им советы и знания, недоступные простым смертным? Или, что было бы логичней, Ульстир лишь повторяет то, что слышал в Балморе? Ведь для местных за последние несколько лет слово «Судьба» стало синонимом взлома.
Пока они продвигались вперед, Судьба продолжала размышлять над словами Ульстира. При их первой встрече он сказал «хитин», будто высказав какую-то внезапную мысль вслух, а сегодня его хитиновые доспехи оказались как нельзя кстати. Так же и с «горячей сталью». Что, интересно, значат «стены за дверями»? Или «два месяца и обратно»? Чего может быть «пятьдесят три»?
Мысль о том, что Ульстиру ведомы некие тайны, касающиеся ее самой и этой гробницы, вызывала у Судьбы беспокойство. Она твердо решилась бросить своего напарника сразу после того, как они доберутся до сокровища. Он изрубил живых и восставших из мертвых стражей склепа — она вполне может обойтись без защитника, просто вернувшись тем же путем, каким они шли.
Одна из фраз бретонца была ей абсолютно понятна: «кольцо истощения». В одном из особняков Балморы она стащила кольцо просто потому, что оно показалось ей красивым. Лишь позже она узнала, что с его помощью можно истощать жизненную силу людей. Мог ли Ульстир знать об этом? Удастся ли ей застать его врасплох, использовав это кольцо?
Пока они продвигались по коридору, она продумывала, как лучше всего обставить бретонца. Проход внезапно кончился большой металлической дверью, которую запирал золотой замок. С помощью отмычки Судьба подняла два штифта и освободила засов. Дверь распахнулась, сокровище гробницы Харанов лежало перед ними.
Входя в зал, Судьба тайком стянула перчатку с руки, на которой было кольцо. В комнате были сложены пятьдесят три мешка с золотом. Когда она обернулась, дверь между ней и бретонцем захлопнулась. С ее стороны на месте двери оказалась стена. Стены за дверями.
В течение многих дней Судьба кричала и кричала, тщетно пытаясь выбраться из зала. Затем она лишь отупело слушала, как Шеогорат смеется в ее голове. Когда спустя два месяца вернулся Ульстир, она уже была мертва. Он подпер открытую дверь камнем и вынес золото.
Chance's Folly, Part 2
By Zylmoc Golge
When Chance met Ulstyr the next morning, he was wearing chitin armor and had armed himself with an unusual blade that glowed faintly of enchantment. As they began their trek, she tried to engage him in conversation, but his responses were so nonsensical that she quickly abandoned the attempts. A sudden rainstorm swelled over the plain, dousing them, but as she was wearing no armor and Ulstyr was wearing slick chitin, their progress was not impeded.
Into the dark recesses of the Heran Tomb, they delved. Her instincts had been correct—they made very good partners.
She recognized the ancient snap-wire traps, deadfalls, and brittle backs before they were triggered, and cracked all manners of lock: simple tumbler, combination, twisted hasp, double catch, varieties from antiquity with no modern names, rusted heaps that would have been dangerous to open even if one possessed the actual key.
Ulstyr for his part slew scores of bizarre fiends, the likes of which Chance, a city girl, had never seen before. His enchanted blade's spell of fire was particularly effective against the frost atronachs. He even saved her when she lost her footing and nearly plummeted into a shadowy crack in the floor.
"Not to hurt thyself," he said, his face showing genuine concern. "There are walls beyond doors and fifty-three. Drain ring. Two months and back. Prop a rock. Come, Mother Chance."
Chance had not been listening to much of Ulstyr's babbling, but when he said "Chance," she was startled. She had introduced herself to him as Minevah. Could it be that the peasants were right, and that when mad men spoke, they were talking to the Daedra Prince Sheogorath who gave them advice and information beyond their ken? Or was it rather, more sensibly, that Ulstyr was merely repeating what he heard tell of in Balmora where in recent years "Chance" had become synonymous with lockpicking?
As the two continued on, Chance thought of Ulstyr's mumblings. He had said "chitin" when they met as if it had just occurred to him, and the chitin armor that he wore had proven useful. Likewise, "hot steel." What could "walls beyond doors" mean? Or "two months and back"? What numbered "fifty-three"?
The notion that Ulstyr possessed secret knowledge about her and the tomb they were in began to unnerve Chance. She made up her mind then to abandon her companion once the treasure had been found. He had cut through the living and undead guardians of the dungeon: if she merely left by the path they had entered, she would be safe without a defender.
One phrase he said made perfect sense to her: "drain ring." At one of the manors in Balmora, she had picked up a ring purely because she thought it was pretty. It was not until later that she discovered that it could be used to sap other people's vitality. Could Ulstyr be aware of this? Would he be taken by surprise if she used it on him?
She formulated her plan on how best to desert the Breton as they continued down the hall. Abruptly the passage ended with a large metal door, secured by a golden lock. Using her pick, Chance snapped away the two tumblers and bolt, and swung the door open. The treasure of the Heran Tomb was within.
Chance quietly slipped her glove off her hand, exposing the ring as she stepped into the room. There were fifty-three bags of gold within. As she turned, the door closed between her and the Breton. On her side, it did not resemble a door anymore, but a wall. Walls beyond doors.
For many days, Chance screamed and screamed, as she tried to find a way out of the room. For some days after that, she listened dully to the laughter of Sheogorath within her own head. Two months later, when Ulstyr returned, she was dead. He used a rock to prop open the door and remove the gold.
